сегодня в неожиданном душевном порыве захотелось создать телеграмм-канал. если вам вдруг захочется почитать мои тексты/переводы, которых не будет здесь (потому что здесь я не чувствую себя в безопасности, простите), то я всех вас жду с распростертыми объятиями в своем — надеюсь, вскоре и нашем! — новом убежище. приходите: t.me/sobbingheart ♥️

p.s.: там уже выложен один текст, который мне не захотелось оставлять здесь.

это немного жалко, но, когда ты был младше, тебя несколько озадачивали мультяшные изображения отцов: как ребёнок стоит на улице с перчаткой, ожидая, когда можно будет поиграть в мяч.

дело не в том, что твой отец никогда не играл с тобой в мяч, но тебе, вообще-то, и не нравилось, когда он это делал. что-то в том, как твёрдый мяч быстро приближается к твоему лицу, не кажется захватывающим. не то чтобы ты когда-нибудь говорил, будто не доверяешь отцу. ты ведь доверяешь ему, верно?

не то чтобы он никогда не пытался тебя чему-то научить. или никогда не пытался быть родителем. в редкие дни незнакомый человек мог появиться в шкуре твоего отца. яркий, счастливый, великолепный. эта версия твоего отца была настолько жизнерадостной и харизматичной, что ты сделал бы всё, чтобы удержать его. и это та версия твоего отца, которая посмеялась бы и мягко уговорила тебя попытаться ещё раз. это та версия твоего отца, которая разбила бы проблему на мелкие кусочки и указала бы на них, чтобы тебе было легче с ними справиться.

в детстве такие дни случались чаще. но где-то в 11 лет ты начал всё больше походить на человека, и отец часто сердился из-за этого. когда он пытался усадить тебя, чтобы ты чему-то научился, ты всё время поджимал плечи, нервничая, неуверенный. в ужасе, потому что ты не сразу понял, как ориентироваться в чём-то. обеспокоенный, что у тебя иссякнет его доброжелательность, и тогда к тебе вернётся Другой Отец, и ты испортишь хороший день всей своей семье. что-то в том, как ты явно боялся, — это просто злило его. он обвинил бы тебя в нежелании учиться и убежал бы прочь.

в телевизоре не так уж много версий мужчин-которые-в-основном-отцы. они могут быть хорошими отцами, но обычно их истории не рассказываются в семейном кругу. так что это нормально, что твой отец здесь, но его никогда нет рядом. ты ведь знаешь, что он был где-то в доме, просто вы особо никогда... «не проводили вместе время». казалось, что ты ему просто наскучил, его раздражало, что ты не создан по его идеальному образу и подобию. он был расстроен тем, сколько энергии уходит на воспитание ребёнка. со временем у тебя на горле как бы появляется горько-сладкая повязка «он ничего не знает обо мне». он говорит: «по крайней мере, я никогда не бросал свою семью».

и это технически — технически — верно. он был рядом с тобой. иногда он даже прилагал усилия и добирался до важных моментов: выпускных вечеров и танцевальных концертов. он ухмыляется и рассказывает всем, что это он тебя научил. это почти стирает дни между, когда он жалуется, потому что тебя нужно подвезти в школу. недели, когда он с тобой вообще не разговаривает. иногда ты говоришь: «у меня проблемы», а он отвечает: «разберись с этим сам. я не могу тебе помочь».

и это нормально! всё нормально. ты можешь позвонить ему, если у тебя возникли проблемы с машиной. или если тебя нужно отвезти в больницу. ему нравится играть в героя, просто ему не нравится настоящая работа, связанная с отцовством. и ты вроде как смирился с этим; потому что тебе пришлось, потому что ты не хочешь жить так, как он; весь мир на управляемом расстоянии, маленький вращающийся и контролируемый шар, который он может наблюдать и приписывать себе, но который никогда по-настоящему не полюбит.

повзрослев, ты пересматриваешь какой-нибудь дурацкий мультфильм — и снова ребёнок, стоящий под дождём с перчаткой в руках и ожидающий, когда его отец придёт поиграть с ним в мяч. когда становишься взрослым, возникает этот странный подкрадывающийся страх: «эта мелочь? такая мелочь, а его отец даже не соизволил прийти?» о господи. чёрт возьми. дело ведь не в перчатке, не так ли? о господи. чёрт возьми. твой отец провёл большую часть твоей жизни, оставляя тебя в подвешенном состоянии.

музей чудаковатых личностей. музей неспешных разговоров в воскресенье. музей дрожи от возбуждения. маленьких игрушечных поездов, раскрашенных вручную и расставленных на масштабной платформе в комплекте с маленькими деревьями. музей малоизвестных названий животных, которые ты выучил, пока не мог уснуть. вшивания карманов в вещи. напевания. безумного выбора одежды. музей незнания, когда вступать в разговор. неуверенности в том, нравлюсь ли я тебе. боязни говорить слишком быстро или слишком громко. того, чтобы быть слишком назойливым. музей упущенных возможностей. опоздания. рыданий всю ночь напролёт. мольбы к самому себе: «пожалуйста, чёрт, возьми себя в руки». музей всех встреч, которые ты должен был назначить. музей гиперфиксации. той единственной пищи, которую ты мог бы есть каждый день и при этом оставаться счастливым. музей цветного стекла, винных бокалов и картографии. слияния с толпой. музей масок, людей, которыми ты был. музей обучения тому, как быть настоящим человеком, словно квадраты в классиках; встряхнуться, раз-два-три — вперёд, двойная работа и учёба, и желание большего. музей настольных игр, аниме, подкастов в реальном времени и одержимых фантазий. музей книг, которые ты проглотил в средней школе, музей каждого экземпляра «драконологии», музей эзотерических автобиографий. музей радости быть необычным. того, когда ты босиком ступаешь по мху и проводишь руками по камням в сувенирном магазине, и тебе нужно срезать бирки со своей одежды. музей раннего ухода с вечеринки, пения маленьких птичек и воя девушки-волчицы в полнолуние. музей кроличьего меха и того, когда комната наполняется смехом и пластилином. музей пиццы, роллов и закусок, а также просто белого хлеба и одного ломтика колбасы. музей рассказывания историй. музей божественной силы в наших творческих усилиях. дарения подарков. того, когда тебя слишком много. любви к кому-то, словно твоя кровь — это взорвавшаяся звезда. держащихся вместе рук, включенного радио и болтовни о несчастьях, такой громкой, что дрожали даже ваши колонки. музей таблеток от кашля, адвила и оборванных звонков. музей желания поцеловать тебя, пока мы стояли в той спальне, и подумать об этом лучше. музей облажавшихся. музей рисков. музей жёлтого света, запечатлённого каждым летом, когда ты чувствовал каждое мгновение как «ах, вот по этому я буду скучать». музей «бог в помощь!». звонков своему психотерапевту. ощущения, что «я, блять, чувствую себя инопланетянином». бутылочек с таблетками, которые ты пытаешься превратить в художественный проект. незавершённых работ в процессе производства. красивого, выразительного беспорядка.

музей и алтарь попыток-несмотря-ни-на-что. музей «ах, к чёрту, я ведь уже здесь. с таким же успехом я мог бы и остаться».

мне просто хотелось перестать чувствовать себя пустыней. может быть, именно поэтому я пила слишком много, поэтому слишком много ночей гонялась за твоим речным языком. с тобой ничто больше не имело значения. я испытывала бесконечную жажду, а ты был бескровной бойней. я смотрела в твои глаза и видела океан.

и я забыла, что ты не можешь пить солёную воду.

МАТЕРИ — ЭТО ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ПОРОЙ ПОРОЖДАЮТ СВОЮ БОЛЬ.

1. я слуга несчастья моей матери. я могу уменьшить себя, мама, могу стать тише. я рана, которую ты не можешь перестать ковырять. я собираю объедки с ужина как маленькие частички любви. я знаю, что меня нелегко любить. я знаю, что ношу свою печаль так явно, что ты стала стыдиться меня. уменьши меня, раздави в своих ладонях. уничтожь меня на завтрак и поглоти на обед, не оставляй ни кусочка, даже для птиц. съешь меня. съешь меня. уже слишком поздно для извинений — «прости» ничего не значит, когда ты давишься моими остатками.

2. моя мать — вот где начало всего. мы с ней ведём войну. наши отношения — это ненависть.

3. фишка материнской ненависти заключается в том, что она не очень-то отличается от материнской любви. моя мать не хотела ненавидеть меня, она даже не знала, что ненавидит меня, и всё же меня ненавидели. и я пронесла эту ненависть через всю свою жизнь с большей гордостью, чем она, возможно, заслуживала. ссадина чести.

4. когда ты думаешь о своей матери, у неё в руках нож. она на кухне. кухня — это сердце дома, и твоё всегда истекало кровью. твой дом был открытой пастью. когда ты думаешь о своей матери, она сидит за своим столом. она не сядет за твой.

5. всё, что делала моя мама, — это пыталась любить меня, не любив саму себя. всё, что она делала, — это заставляла меня относиться к себе так же, как она сама относилась к себе. она была избита жизнью, потерями и мужчинами, пренебрежением и потрясениями. она научила меня, каково испытывать такое, и это было дерьмово.

6. ты ведь мать, ма. ещё ты чудовище. но и я тоже, именно поэтому я не могу отвернуться от тебя.

7. есть нечто такое в том, чтобы иметь мать, когда ты сама девушка. это сокрушительно. сокрушительно смотреться в зеркало, страдающее само по себе.

8. жестокие матери — всё ещё матери. они устраивают нам войны. они делают из нас революцию. они с ранних лет учат нас истине. матери — те же люди. которые порой порождают свою боль. вместо детей.

9. я подумала: что, если бы моя мать смогла быть счастливой, не роди она меня? люди готовы отдать жизнь за своих детей. и в каком-то смысле моя мать была моим гигантским ребёнком, в котором я росла, из которого вышла и о котором заботилась, словно о наказанном блудном ребёнке. смогла бы я пожертвовать своей жизнью ради неё? и на мгновение так я и сделала.

10. шаги моей матери были такими тихими, что я едва услышал, как она уходила.

11. одиночество изобрели наши матери, или же это оно превратило их в наших матерей? были ли мы зачаты тишиной или просто желали объяснить это молчание?

12. я искал любовь своей матери во всех уголках мира.

13. твоя мать любит тебя всё время? ты никогда не сомневался в этом? я сомневался в любви собственной матери. всё ещё сомневаюсь. нужно ли мне её простить, чтобы полюбить? или же мне нужно сначала полюбить, чтобы прощение хотя бы немного стало возможным?

14. я выросла, мама... ты больше не можешь нести меня. моих переживаний стало больше, а мой список желаний — выше меня ростом. я повзрослела настолько, что не могу постучать в твою дверь ночью; и заплакать...