С Лилей Маяковский познакомился в 1915 году, и она быстро взяла работу над имиджем поэта в свои руки: отправила Маяковского к своему дантисту, подбирала ему бабочки и кепи. В этом же году Маяковский и Брик обменялись кольцами. На перстне Лили красовались ее инициалы «Л.Ю.Б.», которые образовывали слово «Люблю», если читать их по кругу. А на перстне Маяковского было выгравировано «МW» — инициалы, которыми он стал помечать практически все свои вещи. А сам перстень Маяковский хранил до конца жизни.

А вы могли бы?

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?

Примечание

А вы могли бы? Впервые, без заглавия, с переставленными четверостишиями,- сб. "Требник троих", М., 1913.

Писатель Андрей Платонов отмечал: "Всякий человек желает увидеть настоящий океан, желает, чтобы его звали любимые уста, и прочее, но необходимо, чтобы это происходило в действительности. И только в великой тоске, будучи лишенным не только океана и любимых уст, но и других, более необходимых вещей, можно заменить океан - для себя и читателей - видом дрожащего студня, а на чешуе жестяной рыбы прочесть "зовы новых губ" (может быть, здесь поэт имел в виду и не женские губы, но тогда дело обстоит еще печальнее, губы зовущих людей, разгаданные в жести, подчеркивают одиночество персонажа стихотворения). И поэт возмещает отсутствие реальной возможности видеть мир океана своим воображением. При этом воображение поэта столь мощно, что он приобретает способность видеть сам и показывать читателям океан и зовущие губы посредством самых "неподходящих" предметов.

А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб? -
заканчивает поэт стихотворение. Он вынужден был сыграть этот ноктюрн на том инструменте, который был у него "под руками", хотя бы на водосточной трубе,- и он сумел сыграть его. Для плохого музыканта нужно много условий, чтобы он создал произведение, большой же музыкант при нужде сыграет пальцами на полене, и все же его мелодия может быть расслышана и понята" (А Платонов. Величие простых сердец. М., "Московский рабочий", 1976, стр. 353 - 354).

В футуристический период, который продолжался до 1915 года, Маяковский искал собственное «я» — и потому экспериментировал с внешним видом. Он носил то длинные кудрявые волосы, то взлохмаченную шевелюру; гладко брился — а мог и неожиданно отпустить бороду; начал покупать эффектные шляпы и плащи. В облике поэта сочетались романтизм и эпатаж, и современники часто сравнивали его с анархистом-нигилистом или байроновским поэтом-корсаром.

Маяковский научился разделять повседневный облик и сценический образ. Именно в этот период он начал выступать в своей знаменитой желтой кофте. Софья Шамардина, возлюбленная поэта, вспоминала:

«Его желтая, такого теплого цвета кофта. И другая — черные и желтые полосы. Блестящие сзади брюки, с бахромой. Цилиндр. Руки в карманах. «Я в этой кофте похож на зебру» — это про полосатую кофту — перед зеркалом».

Сам Маяковский в поэме «Облако в штанах» писал: «Хорошо, когда в желтую кофту душа от осмотров укутана». За яркой одеждой скрывался на самом деле ранимый и стеснительный юноша. Лиля Брик позднее говорила, что дома, вопреки своему сценическому образу, Маяковский мог быть очень нежным и чутким, о чем посторонним людям догадаться было сложно.

Театры

Рассказ о взлезших на подмосток
аршинной буквою графишь,
и зазывают в вечер с досок
зрачки малеванных афиш.

Автомобиль подкрасил губы
у блеклой женщины Карьера,
а с прилетавших рвали шубы
два огневые фокстерьера.

И лишь светящаяся груша
о тень сломала копья драки,
на ветке лож с цветами плюша
повисли тягостные фраки.

Примечание

Театры. Впервые, без заглавия,- сб. "Требник троих", М., 1913.

Э. Карръер - французский художник конца XIX века, писавший картины в блеклых тонах.

ЖУРНАЛ «ЛЕФ»

Журнал издавало творческое объединение ЛЕФ — Левый фронт искусств. Главным редактором был поэт Владимир Маяковский. За два года существования журнала в нем печатались Борис Пастернак, Велимир Хлебников, Николай Асеев, Алексей Кручёных и другие. Перед художественными произведениями размещали теоретические комментарии: например, перед поэмой Маяковского «Про это» пояснялось, что это «опыт полифонического ритма». Над обложками всех выпусков работал Александр Родченко. Журнал закрыли в 1925 году: официально из-за нерентабельности, на самом деле — из-за противоречий между литературными группировками внутри редакции.