НА ФОНЕ КОВРА

Я мог бы сказать тебе: ты прекрасна,
Как в наркоманском раю рассвет,
Я мог бы сказать тебе: жизнь напрасна,
Когда тебя в этой жизни нет,
Что ты способна, как божье слово,
Без говорящего обойтись,
Но я не скажу ничего такого,
А всё потому что – ты заебись.

Ты заебись, это знает каждый,
Зачем приукрашивать этот факт?
И я полюбил тебя однажды,
Когда ты мне показала фак.
С тех пор я рву «прописные» в клочья
И через слово вставляю «бля»,
А всё потому что – жизнь закончится
Что с тобою, что без тебя.

Поэты, зачем вам быть поэтами,
Ещё так пафосно, через «о»?
Вы усложняете, и поэтому
Вы не получите ничего.
А слово – это такая штука,
Которой хочется простоты,
А всё остальное – скука, скука,
А всё остальное – понты, понты.

А эта детка – она десятка
По пятибалльной, и неспроста
Она любительница Дафт Панка
И не умеет читать с листа.
Она почувствует, кто ты: близкий
Ей человек или просто фейк,
И я прошу тебя, детка, плизки,
Давай из этого сделаем трек.

Я мог бы сказать тебе: ты прекрасна,
Как в наркоманском раю рассвет,
Я мог бы сказать тебе: жизнь напрасна,
Когда тебя в этой жизни нет,
Что ты способна, как божье слово,
Без говорящего обойтись,
Но я не скажу ничего такого,
А всё потому что – не матерись.

Мат не матан, его знает каждый,
Зачем запикивать этот факт?
А ты разлюбишь меня однажды
И прыгнешь в новенький катафалк
С прощальным факом, и очень срочно
Я стану вежливый, как пиздец,
И больше не напишу ни строчки
Про эти чувства – любовь и смерть.

Любовь и смерть – это всё идеи,
А жизнь проходит на фоне ковра,
И кажется всё, чем я владею,
Язык Пелевина и Шнура.
Материальные разговоры
Меня ебать не должны в душе,
Но где-то живёт чувак, который
На пару младше и на порше.

А эта детка – не идиотка,
Она, конечно, уйдёт к нему,
А мне останется только водка
И риторическое «почему».
Я проебал уже четверть века,
Но, детка, если ты ещё тут,
Лови последнюю фишку трека:
Всё получилось за 100 секунд.

Милая девушка, Вы для меня
Белого дня настоящий подарок!
Милая девушка, я бы обнял
Вас, но боюсь одиночества арок.

Так что давайте гулять по дворам,
Пряча дрожащие тёплые руки.
Так что давайте не требовать драм
И обходить откровенные люки.

Милая девушка, время придёт –
Я приглашу Вас на медленный танец.
Милая девушка, снег упадёт,
Чтобы в объятиях наших растаять.

Так что давайте пока подождём:
Осень – прекрасное время для дружбы.
Так что давайте гулять под дождём,
Переплывая на зонтиках лужи.

Милая девушка, я Вас люблю,
Но не признаюсь ничем, кроме песни.
Милая девушка, я Вас молю:
Встретим две тысячи радостей вместе!

Так что давайте считать облака,
Не заводя философские речи…
Или давайте хотя бы слегка
Я обниму Вас, пожалуй, за плечи.

Луна полна здорового цинизма,
Ухмылка безо всякой укоризны
Желтеет на лице луны.
И солнечного мальчика харизма
Спадает, открывая правду жизни
С обратной, с тёмной стороны.

В контексте параллельности Вселенных,
С упорством и трудом противясь лени,
Я становлюсь себе смешон.
Луна своих выгуливает пленных,
И чтобы не свалиться на колени,
Я надеваю капюшон.

В наушниках играет «Альтависта»,
Я обхожу навязчивых таксистов,
Бомжей, боксёров и невест.
Я всё ещё люблю тебя так сильно,
Что хочется нанюхаться токсинов
При виде наших бывших мест.

Предутренняя ночь, как чёрт, хохочет!
Она чернее, чем любая полночь,
Но предрассудкам вопреки
Она мне говорит: «Семён Семёныч,
Ну что же ты печалишься, как сволочь,
Без бриллиантовой руки?»

Пора идти домой: уже светает,
Заря в пылу грядущий день верстает,
Луна меняется в лице.
А дома тишина стоит пустая,
И только телевиденье листая,
Я жду чего-то там в конце.

Такой отстой, когда тебе
На день рожденья дарят шмотки
И даже обувные щётки –
Ну, хорошо хоть не колготки,
Но как же всё-таки колонки
На 90 децибел?

И ты родителям не рад:
Они тебя берут за чёлку
И обнимают, как девчонку,
И пересматривают плёнку,
Где ты без ложки ешь сгущёнку
120 месяцев назад!

Сидеть за праздничным столом,
На стуле, как на суперклее,
Сжимать ладонями колени
И слушать звуки наставлений
От граммофонных поколений
Тебе, конечно, тоже влом.

И ты бежишь к своим друзьям,
К своей девчонке улетаешь!
И очень скоро вырастаешь,
И, как всегда, недоедаешь,
И сам себе надоедаешь,
И таешь, судя по глазам.

Не плачь, прошу тебя, не плачь!
Хотя бы в день рожденья сына
Сыграй, как надо, семьянина
И забери на чай с малиной
Своих родителей из сплина
Бездетных телепередач.

Поставь на стол огромный торт,
Пустись с родителями в толки
И очумей от их мороки,
Представь, что ты с женой в Марокко!
А сыну – подари колонки,
Хотя он хочет сноуборд.

Ты лишила меня мальчишества...
Ты раздела меня до сердца,
Оголила его, очистила
И оставила мне, как средство

Восприятия окружающих
На тончайшем астральном плане
Без защиты от угрожающих
Элементов из грубой ткани.

Обижают меня по-взрослому
То ли снобы, а то ли быдло,
Но хотя бы теперь осознанны
Наносимые мне обиды.

Ты лишила меня мальчишества,
Забрала из церковной школы,
Был каким-то я ишемическим,
Пережатым и несмышлёным.

Я, естественно, Бога чувствовал,
Но не чувствовал человека,
Без которого жизнь искусственна,
Как пустая библиотека.

Мы, изнеженные создания,
Утончаемся бесконечно.
За доставленные страдания
Благодарен, чистосердечно.